Наталия Иштрикова. Это девочка! Воспоминания о беременности

Малыш показал папе кулачок (видимо, на всякий случай, для острастки), а мне помахал раскрытой ладошкой, словно желая подбодрить.

—        Вам интересно узнать пол? — осведомилась врач.

—        Девочка!

—        А что, уже видно? — поинтересовались мы.

—        Нет, она свой пол не показывает. Но оставьте мне только один процент на ошибку.  Я  вам  почти точно говорю: девочка! Мальчики так не лежат и не так двигаются.

Мы с мужем, широко улыбаясь, смотрели друг на друга. Девочка!

Выйдя из кабинета, сразу стали звонить моей маме и его родителям.

—        Твои точно будут в восторге, — предположила  я, — ведь у них двое мальчишек, а мама твоя всегда мне говорила, что дочку хотела.

Трубку взял свекор.

- Хе-хе-хе! Девочка? Хе-хе-хе! И что, одна? — поинтересовался он.

«А сколько вам надо-то — сразу восемь девочек?» — подумала я.

Потом звонили моей маме.

—        Де-евочка... Хорошо... Ну и ладно... — ипохондрически протянула она, и тоже совершенно было не понять, рада или нет.

Глаза у меня наполнились слезами, и я ощутила, что готова к полноценному, активному членству в какой-нибудь международной организации типа «Борцы за права женщин».

К вечеру я уже почти ненавидела всю родню. Последней каплей был отзыв брата, которому я радостно позвонила с мобильника в другой город.

—        Ага... Ну ладно... Значит, девочка...Это уже точно, да? — абсолютно безрадостно,  как мне показалось,  поинтересовался брат.

Я шла по площади у метро и понимала, что меня переполняет какая-то сила, которая в древние времена посылала людей на битвы.

—        Я не понимаю, почему никто, совсем никто не обрадовался? Что, девочка — это так плохо? — гневно вопрошала я мужа.

—        Да что ты! Это так хорошо! Просто все они — тор-мо-за! — утешал меня любимый.

Вечером я начала вязать для моей любимой девочки ажурное платье. В организацию «Женские свободы» я не вступила, может быть, благодаря тому, что мой муж был очень рад нашей дочке и никаких экстрапатриархальных взглядов, достойных средневекового китайца, не высказывал. Перед сном он гладил мой животик, целовал дочку через него и приговаривал: 

—        Ты наша киса! Ты наша самая любимая девочка! Самая лучшая на свете!

Девочка прижималась изнутри к стенке живота, стараясь попасть под его поцелуйчики. А как-то раз даже он стал сочинять ей сказку, но сюжет ее я не поняла, так как заснула под бормотание мужа и ответные мягкие толчки в животе. А жаль! Раньше, когда муж на ночь сочинял сказки для меня, было жутко интересно.

На следующий день нам позвонили дедушка с бабушкой. 

—        Ну, кто у вас будет — сын или дочь? — прохрипел в трубку дед.

—        Дочь! — гордо ответил муж.

—        До-о-чь! — завопил дед на всю квартиру.

Бабушка подскочила к телефону и отобрала трубку:

—        Что? Дочь? Уже родилась?  Какой вес? Какой рост? Как назвали?

—        Нет, пока не родилась, еще очень рано, — успокоил ее муж. — Нам на УЗИ сказали, что дочка.

—        А-а, на УЗИ! — разочарованно пробормотала бабуля.  — Так это они всегда ошибаются. Надо смотреть только по форме живота. Если широкий — девочка. Если узкий — мальчик.

Через пару недель мы поехали на дачу к родителям мужа. Не успела я поудобнее растянуться в садовых качелях (отличная вещь — так укачивает!)как прибежала с книжкой свекровь.

-- Голубушка моя! — возгласила она, -- я предлагаю выбрать имя. Конечно, оно должно быть из Святцев (я не возражала), и благородным (с этим я тоже, в принципе, не собиралась спорить, хотя имя «Феоктиста» мне, лично, кажется очень благородным).

—        И я думаю, надо назвать малышку Анечкой или Оленькой (а вот это уже не совпадало с моими планами, поскольку я хотела назвать девочку Светкой или Иринкой).

Свекровь раскрыла пухлый потрепанный том «Что в имени тебе моем?» и завела чтение пространных философских эссе Павла Флоренского, которые, несмотря на все мое уважение к этому автору, показались мне подозрительно эзотерическими.

После прочтения опусов про все понравившиеся свекрови имена оказалось, что назови ребенка любым из них — мороки не оберешься. На лице свекрови появилось такое выражение, будто она съела сразу два лимона в кожуре, а я заскучала, так как вопрос выбора имени ребенка считала внутрисемейным и интимным.

Потом свекровь перешла к сочинениям малоизвестного автора XIX века. Описывая мужские имена, он был хоть немного лоялен, но отношение его к женщинам заслуживало, по крайней мере, строгого вердикта Страсбургского суда. А если серьезно — то и трех лет колонии на Магадане. Перебрав десятка три наиболее популярных женских имен и охарактеризовав их носительниц с самых неприглядных сторон («Екатерина — вспыльчивая до самодурства», «Алевтина — мелочная и капризная», «Елизавета — как правило, бестолковая»...) автор нагло заключал: «Безусловно, я предвижу возражения некоторых господ в связи со столь беспристрастной характеристикой типичных имен для женщин, однако спешу заверить, вышеописанные недостатки характеров прекрасного пола — явление повсеместное и распространено чрезвычайно, и оттого приходится смириться с тем, что всякая женщина вряд ли способна усвоить черты личности благородного свойства...»

—        Ну все! – вопила я. — Больше этот маразм я слушать не желаю! — и отобрала у свекрови книжку.  За вечерним чаем на веранде мой взгляд упал снова на эту книженцию.

—        О! — сказала я мужу. – А давай прочитаем про Мишку и Валерку.  Вдруг — мальчик? Нам же не точно сказали.

—        Михаил — имя одного из Архангелов в Ветхом Завете... Мужественность... Мягкосердечный... — ворковал муж, прижавшись к моему плечу.

—        Михаил — некрасиво у вас получится! — Резюмировал всплывший из-за двери свекор. Аббревиатура будет — МВД. Дети во дворе засмеют.

—        В жизни не слышал, чтобы дети во дворе друг друга называли аббревиатурами, — шепнул муж.

—        Твой папа, между прочим, на всю свою  одежду монограммы пришивает  — «ПДД», — шепнула я в ответ.

—        Ага! «ПДД» — правила дорожного движения, — пошутил муж, недавно сдававший на водительские права.

—        И вообще, — свекор сурово шевельнул густыми бровями, — чего это вы мальчиковые имена смотрите? Вам ведь тетеньку пообещали?

Спустя еще месяц, когда все улеглось, эмоции поутихли, а мне было просто не до них — я десять дней провела лежа на кровати с неизменными ажурными платьицами и с но-шпой (гипертонус!) — мы поехали на день рождения свекра.

Начиналось все хорошо. Я пила вишневый сок, разбавленный водичкой, и чай с молоком, а свекор принимал поздравления.

Потом поздравления были исчерпаны, и честная компания перешла к обсуждению главной темы — то есть нашей девочки.

—        Рожай мальчика! — посоветовал мне свекор, который, очевидно, не учитывал того, что пол ребенка  закладывается не в тридцать недель гестационного срока, а несколько раньше.

—        По-почему мальчика? — удивленно уставилась я на него.

—        У нас всегда рождались мальчики! — ответил он.

—        А то, что у моих родителей рождались девочки, вас нисколько не смущает? — поинтересовалась я.

—        И еще — рожай в ноябре! У нас все в ноябре рождались! — гнул свекор свою линию.

«Все» — это их старший сын, поскольку младший, мой любимый муж, родился 29 октября. Это уж я точно помню! А сами родители мужа вообще в сентябре родились. 

Но в дебаты ввязываться я не стала. Масла в огонь подлила бабушка.

—        Так у вас что — все-таки девочка? — уточнила она.

—        Да мы ведь вам говорили, что УЗИ показало...

—        УЗИ всегда ошибается! Вы меня послушайте: надо судить по форме живота. Если узкий — мальчик... Если широкий — девочка. Павлуша, — обратилась она к своему сыну, — не расстраивайся, у них узкий живот.

—        Ну, за внучка! — поднял свекор бокал.

Домой я отправилась в расстроенных чувствах. Малыш мой (я так его называла на всякий случай, чтобы не осуществлять насилия над личностью — вдруг врач все-таки ошибается?) давил мне ручонками на низ живота, вертел головой, и ехала я почти лежа.

А еще через четыре недели мы с мужем пошли делать третье УЗИ.

—        Я не помню, говорила ли я вам насчет пола ребенка? — спросила врач.

—        Вы говорили, что, по-вашему, девочка.

—        И по-вашему — тоже девочка! А губки какие красивые, посмотрите! — восхищалась врач.

Как мы были рады! Так здорово точно знать, кто этот крохотный человечек, которому скоро предстоит увидеться с нами!

Девочка! Доченька наша любимая! Наша самая любимая малышка! Общаться с ребенком сразу стало намного интереснее. А имя мы решили придумать тогда, когда увидим нашу детку. Так будет правильнее: она сама нам подскажет, как ее зовут.